В этом году в Ревде впервые состоялся суд с участием присяжных. Свою судьбу им решил доверить обвиняемый в убийстве друга первоуралец Александр Яренских. И, видимо, не зря — присяжные уже дважды его оправдали. Но ставить окончательную точку в этом непростом деле пока рано — прокуратура подала апелляцию (уже второй раз), так что, скорее всего, слушание продолжится. Мы встретились с Александром Яренских, чтобы узнать его версию событий, которые привели бывшего сотрудника УВД на скамью подсудимых.

Друзья детства

21 августа 2017 года могло стать для бывшего дознавателя Александра Яренских и его друга, бывшего руководителя первоуральского медвытрезвителя Василия Зубакина, приятным днем, которых у старых друзей обычно в избытке — в этот день они отправились на рыбалку на Ново-Мариинское водохранилище. Но для одного этот день стал последним в жизни, а второй уже два года пытается доказать, что не убивал друга детства.

— Мы дружили с восьми лет, — начинает свой рассказ Александр. — Я даже ни одного случая не могу припомнить, чтобы мы серьезно ругались. Зимой 2017 года он начал регулярно приходить ко мне на работу и жаловаться на жизнь: как-то все у него не складывалось. Ему нужно было выговориться. А потом начал зазывать меня на рыбалку. Несколько раз съездили зимой, но я не оценил всей прелести процесса. Он предложил попробовать летом. У меня отпуск был в конце августа. Я пообещал ему, что съезжу. Вот и съездили…

«Он не вышел. Я уехал»

Место выбрали хорошо известное еще с юности, именно сюда друзья детства не раз выбирались отдыхать. По словам Александра, на рыбалку, помимо лодки и снастей, друзья взяли две бутылки коньяка — одну купили, другую подарил коллега.

— Он еще предупреждал: коньяк из Дагестана, пить нужно наперстками. Да какой там… Как приехали, выпили эту бутылку сразу — из закуски только пара картох и яйца вареные. На улице жара, я после смены, не спал толком. Поэтому почувствовал себя нехорошо. Но мы достали лодку, проплыли вдоль кустов с эхолотом, который показал, что рыбы нет. Вернулись на берег. Я разделся, снял с себя брюки с ножнами и ножом, у столика все бросил. Зубакин выпил еще и опять начал жаловаться на жизнь, на детей. Я сказал, что парни у него уже большие и если ведут себя неподобающе, то уже и врезать им можно. На что Василий ответил, что не может их ударить — они же его дети. Я спросил: а вообще хоть кого-то можешь ударить? Он подошел ко мне и со всего крестьянского замаха ударил меня в левую челюсть. Дальше ничего не помню. Когда очнулся — никого не было, у меня было разбито лицо. Собрал вещи, погрузил их в машину Зубакина, на которой мы приехали, посигналил еще, вдруг придет. Он не вышел. Я уехал.

Яренских приехал в боулинг Первоуральска, где на стоянке осталась его машина. Решил оставить часть вещей в машине у Зубакина, мол, тому будет стыдно после произошедшего встречаться, а тут будет повод поговорить на трезвую голову.

— Тут зазвонил телефон Зубакина, который он оставил в бардачке машины, — продолжает Александр. — Звонила Васина жена. Я сказал, что он остался на рыбалке. В итоге мы все вместе отправились его искать. Ходили часа три, не нашли. Вернулись в Первоуральск. А утром ко мне пришел следователь. Мы снова отправились на то место, и там я увидел кровь. Как сказали следователи, это была кровь Васи.

Что говорят свидетели

У этих драматически событий, как выяснилось, было несколько свидетелей. Во-первых, рядом отдыхала компания с детьми. Одна из отдыхающих рассказала следствию, что конфликт между мужчинами длился долго и одним ударом в челюсть Зубакин не ограничился. Якобы, Василий два или три раза избивал Александра, в том числе, бил головой об автомобиль. Тем не менее, после каждой драки, мужчины неизменно возвращались за стол. То есть о том, что Александр потерял сознание, речь не идет. Вскоре компания уехала с этого места — надоело смотреть на пьяные разборки.

Второй свидетель проезжал мимо водохранилища, когда навстречу ему вышли двое мужчин: один в крови, держался за шею и шептал «помоги», второй шел за ним довольно резво. Свидетель вызвал полицию и рассказал об увиденном. При этом сходу по фото опознал в раненом мужчине Зубакина, а вот Яренских не узнал совсем. По его словам, второй мужчина выглядел иначе.

— Следствие даже прибегло к такой процедуре, как активация памяти, — рассказывает Александр Яренских. — Но даже после этой процедуры тот свидетель продолжал утверждать, что там был совершенно другой человек. Однако следствие почему-то решило не отрабатывать эту версию.

Косвенные улики

Скелет Зубакина обнаружили через год случайно, в 600 метрах от того места, где сидели приятели. По словам Александра, заключение экспертизы останков его друга детства составляет большую часть уголовного дела — четыре из шести томов. И заключение это однозначное — признаков насильственной смерти не обнаружено.

— Понятно, что мягких частей тела уже нет, они просто сгнили, но у следствия теперь нет ни одного прямого доказательства ни только того, что убил я, а и вообще, что его убили, — считает Яренских.

Среди улик — вещи Василия Зубакина, залитые его кровью, которые Александр загрузил в машину. По его словам, он был в таком состоянии, что крови просто не заметил. На ноже, который был у Яренских с собой в тот день, следов крови не обнаружено.

Обвинение также ссылается на данные детектора лжи, через который Яренских проходил трижды и который показал: Александр знал, что тело Зубакина было перевезено в другое место, а в этом лесу появилось намного позже. Но даже это не является доказательством того, что он — убийца.

Два приговора, два протеста

Выбрать суд присяжных Яренских подсказал его адвокат. Александр говорит, что следователь отговаривал от этого шага, мол, потом приговор нельзя будет обжаловать. Но Александр все-таки решился. И не прогадал: в ходе первого суда, который состоялся в апреле, четверо из шести присяжных решили, что он невиновен.

Прокуратура подала апелляцию: выяснилось, что у одного из членов коллегии был судимый родственник, а значит, по закону, он не имел права быть присяжным. Почему этот факт нельзя было выяснить до или во время суда, который шел две недели, Александр не понимает.

В августе состоялся второй суд, уже с новой коллегией присяжных. Здесь уже шесть членов коллегии встали на сторону обвиняемого. Но прокуратура тут же заявила, что подаст апелляцию.

— Второй раз главной причиной протеста стало отсутствие на суде представителя потерпевшей, что, якобы, нарушило ее права, — говорит Яренских. — При том, что в начале заседания было озвучено, что представитель не может присутствовать и просит рассмотреть дело в ее отсутствие. Тогда никто не возражал. Сейчас вдруг это стало причиной для апелляции.

В том, что суд продолжится, Александр не сомневается:

— Я не боюсь следующего суда, но все упирается в материальную сторону, потому что адвокат бесплатно не работает. Ну, и нервы это, конечно. Я-то, бог с ним, мужик, вывезу, меня жена больше беспокоит…

Ольга ВЕРТЛЮГОВА