На Олимпиаде в Сочи работали более 24 тысяч волонтеров. Они выполняли самые разные функции — от организаторских до технических. И среди них был наш Александр Погадаев. Ему удалось сесть в «последний вагон» уходящего «волонтерского поезда» и приобщиться к этой огромной семье помощников. Александр рассказал нам немного о той жизни, что кипела за гранью спортивных страстей.

— Как у вас получилось стать волонтером Олимпийских игр? Ведь это совсем не просто сделать…

— Первый раз о волонтерстве услышал от своего друга Андрея Кузнецова. Год назад смотрел по телевизору какие-то предолимпийские соревнования, увидел его — он работал волонтером. Я сразу загорелся желанием попробовать. Он мне рассказал, что есть такая возможность, просто надо подать заявку. Кстати, уже реклама по телевизору шла, что объявлен набор волонтеров. Долго не думал, нашел сайт и сделал заявку. Сначала был звонок летом — уточнили, мол, не пропало ли желание. Объяснили, что дорога за свой счет, а все остальное оплачивается — форма, проживание, питание. С тех пор ждал с большой надеждой, что меня примут в ряды сочинских волонтеров. Но больше никто не позвонил, никаких писем на электронную почту не приходило. Я заволновался, позвонил Андрею. Он говорит, что если ничего не было, значит уже и не будет. Знаете, можно было бы уже и смириться, но я решил сам позвонить в волонтерский центр. Звоню в Уфу, мне отвечает девушка и говорит, что есть возможность поработать волонтером на горных лыжах. Спросила, есть ли какая-то подготовка. А я в детстве занимался лыжами, поэтому сказал: «Стою уверенно!» А там, на горе, для подготовки трассы нужно много волонтеров, умеющих кататься на лыжах. Вот меня и взяли. Буквально тут же на «электронку» пришел нужный пакет документов (это было 9-10 января), я все заполнил и отправил. В Сочи надо было прибыть уже 22 января. Так что сборы были быстрые, как и выезд.

— По прибытии где вас разметили? Что вы вообще делали там столько времени до начала самой Олимпиады?

— Разместили нас в поселке Эстосадок в горном кластере (Красная Поляна). Мы заселились в квартиры, прошли аккредитацию, получили форму. Жили в пятиэтажном доме. Квартиры там стандартные — есть однокомнатные, есть двух-, есть трех-. Мы жили вчетвером в «однушке».  26 января был первый день, когда вышли на работы. Ну, сначала нас знакомили с местностью, показали, где будем питаться на «Роза Хуторе», стадионы показали. А потом приступили  работе.

— В чем заключается работа спортивного волонтера?

— Сначала мы работали на могуле (бугристый склон для лыжного фристайла — ред.). Приехал представитель Международной Федерации лыжного спорта посмотреть, что сделано. Оказалось, надо поднимать уровень трассы. Нас в команде было 20 человек. Значит, за ночь пушки «настреляли» снег, плюс были запасы. Вот этот снег траком нагребали, а мы ставили опалубку и поднимали снежную трассу еще на метр. Там протяженность — 280 метров, ширина — 30 метров. И на всей этой площади мы смогли повысить уровень снега. Помимо этого, расставляли маты вдоль дистанции, закрывали ими столбы, чтобы олимпийцам было безопаснее проходить трассу. Устанавливали сетки в три ряда с каждой стороны. За нами следили специальные люди — начальники трассы. Еще были «шейперы» — они делали трамплины. Мы вскапывали снег за трамплинами, чтобы обеспечить лыжникам мягкое приземление. Уже с 3 февраля у олимпийцев начались тренировки, а 6 февраля прошла первая квалификация.

— Во время Олимпиады тоже работали на трассе?

— Конечно, этот период был уже полегче, но интенсивнее. Поправляли фишки, наклон, днем все таяло. Приходилось надевать «кошки» на ботинки, потому что гололед. Нужно было минимум два раза вскапывать снег за трамплинами, ну и другие различные работы выполняли. Иногда помогали на других стадионах. В общем, набегались мы и в гору, и с горы. Бывало, надо взять подмышку сетку и съехать на горных лыжах с горы. А кто лучше ездил, мат спускал с вершины — также подмышкой, тоже на лыжах. Он 4 метра длиной, 2 метра шириной. Бывало не удерживали, и мат улетал вниз, хорошо никого не сшибал. Были волонтеры, которые травмы получали.

— Сколько длится рабочий день спортивного волонтера?

— У нас был стандартный восьмичасовой рабочий день. Начинали его по-разному — с первой или со второй смены. Возьмем в пример первую смену. В 8 утра нам нужно было быть на горе. От Эстосадка до Красной Поляны — две остановки, еще одна до «Розы Хутор». Всего на автобусе ехали минут 20. Проходили досмотр перед подъемником, и чтобы подняться на гору еще 15 минут. Считайте, нужно подняться на верх, переодеться, потом спуститься до старта. От дома до начала работы проходило полтора-два часа.

— Во время работы успевали следить за соревнованиями?

— Да, олимпийцы пролетали прямо мимо нас. Мы ведь, по сути, были там же, где и спортсмены, имели право вместе с ними перемещаться по коридорам. Иногда даже видели себя по телевизору. Правда, быстро показывали. Даже не успевали рассмотреть, кто засветился (смеется).

— Как сочинская погода влияла на Олимпийские объекты? Чаще всего температура была выше нуля….

— Ближе к окончанию Олимпиады мы работали на хаф-пайпе (U-образная полутруба, в которой сноубордисты и лыжники перемещаются от одного края к другому, выполняя сложные спортивные элементы — ред.). На могуле, обычно, соревнования проходили вечером, когда солнце уже не так пекло. А вот хаф-пайп наоборот проходил днем. И вот, чтобы снег не подтаивал, мы проходили с утра и рассыпали специальную соль. Шли по дистанции как сеятели! А вообще, состояние трасс в Сочи было очень хорошее.

— На открытии побывать не удалось?

— На нашу команду давали шесть билетов. Но у нас 7 февраля на трассе уже проходили соревнования, поэтому практически никто не успел. Зато на репетицию открытия человек десять-то точно попали. Я, к сожалению, нет. У нас в команде, в основном, студенты были. Я, пожалуй, самый старший. Так вот они все на сноубордах по большей части ездили. И лишь некоторые на лыжах. Нас всех предварительно проверяли — кто себя уверенно чувствует, кто хорошо катается. Я был не самый худший (смеется).

— Чем занимались волонтеры после окончания рабочего дня?

— Мы возвращались домой. У нас в деревне жили порядка 3500 волонтеров. Все приезжали, кушали, а потом шли в «клуб» — большой длинный шатер. Там были всякие игры — шахматы, шашки, настольный теннис. Специальные волонтеры-организаторы каждый день проводили какие-то конкурсы, например, «Что? Где? Когда?» В нашей среде были, в основном, молодые люди, учащиеся ВУЗов или окончившие их, грамотные, добрые. Каких-то ссор или драк я никогда не видел.

— По телевизору нам показывали, что все хорошо, все замечательно. Так ли это на самом деле? Может, случались какие-то эксцессы, о которых умалчивали?

— Лично я ни о каких эксцессах не знаю. У нас даже общественный транспорт отлично работал, учитывая сколько народу съехалось в Сочи. Дольше 10 минут на остановке не проводили. Более того там всегда стоял волонтер и сообщал, сколько осталось до следующего автобуса. Мы ездили и в Сочи, и в Олимпийский парк. Пьяных нигде не было, у всех улыбка на лице. В плане питания. Да, поначалу были какие-то нарекания в деревне, а вот на «Розе Хутор» кормили хорошо. В обед даже олимпийские сникерсы давали, яблочко и апельсинку.

— Как к вам, волонтерам, относились спортсмены-олимпийцы?

— Всегда дружелюбно. С ними частенько приходилось сталкиваться. Как-то раз с канадкой на одном подъемнике ехали. Я у нее спросил: «Можно с вами проехать?» Она говорит: «Пожалуйста». И все, на этом диалог закончен. Нет, она, конечно, пыталась со мной поговорить, потом спрашивала, говорю ли я по-английски. Я отвечал: «Ноу, ноу», и улыбался. Ну а что еще делать, если я не знаю языка? В моей работе знание иностранного не нужно. А наших русских спортсменов нас просили не доставать, чтобы лишний раз не напрягать. К ним и так большое внимание, которое очень утомляет.

— В начале Олимпиада у российской сборной не пошла. Переживали, обсуждали это в своих кругах?

— В начале не наши виды были просто. Горные лыжи — в них мы не сильны. Как-то на подъемнике ехали с нашим спортсменом, коротко поговорили. Он сказал, что у всех есть возможность, но это как получится. Например, Сергей Устюгов когда шел на дистанцию, ему все кричали: «Давай, чтобы выиграл!» Все знали, что он сильнее других. Но он на дистанции ломает лыжу и не побеждает. Да, все болели, поддерживали наших спортсменов. Но нужно не требовать от них медаль, а просто желать удачи. Не все болельщики это понимают.

— Кого-то из знаменитостей встречали? Наверняка, это не редкость.

— У меня есть олимпийская сторублевка, на которой для меня Марит Бьорген из Норвегии расписалась. Есть росписи нашей Юлии Чекалевой, Анфисы Резцовой. Товарищ у меня, он ярый болельщик, спортсмен, раньше биатлоном занимался. У него приятельские отношения с Сергеем Чепиковым. Вот, общались.

— Не было желания самому выйти на дистанцию и завоевать медаль?

— Я представляю мастерство олимпийцев, их труд, и понимаю — лучше просто буду смотреть. Там ведь можно все поломать. Я поднимался на вершину «Розы Хутор», спускался, но старался сделать это не на скорость, а чтобы просто доехать живым! У меня задача такая была.

— Думаю, вы своими глазами увидели, куда потрачено столько денег. Обоснована сумма?

— Построено очень много, это просто грандиозно! Отели все в европейском стиле, некоторые говорят, мол, не по Эстосадку идут, а по Праге. Укреплены берега реки по все протяженности до впадения в море, построена железная дорога. Я был тут в 2002 году — ничего этого не было. Смотрю и с трудом что-то узнаю, все по-новому. У нас много пессимистов, но мы все успели достроить, Олимпиаду выиграли — такого еще не было! Мы выигрывали в тех видах спорта, где никогда ничего не занимали. Конечно, еще бы поднять спорт в регионах…. Когда видишь его величие, мечтаешь, чтобы это увидели местные власти, вдохновились и начали вступать в программы.

— Вы не стали работать на Паралимпиаде. Это ваш выбор или не положено?

— Нет, на Паралимпиаду не остался, хотя это по желанию. Написал бы заявку — остался бы. У меня ИП, пришлось остановить на время, но я не пожалел, что пожертвовал этим временем.

— Насколько мне известно, вы работали бесплатно. «Игра стоила свеч»?

— Я считаю, что стоила. Да, мы работали бесплатно. В конце мне дали Грамоту, кепочку, игрушку-талисман и два значка. Но я в качестве волонтера увидел больше, чем любой другой зритель за сумасшедшие деньги. Мне это интересно.