Паспорт был и остается основным нашим документом. Паспортную службу Ревды 20 лет возглавляла Валентина Аминева. За это время страна пережила два паспортных обмена. За безупречную службу у Валентины Тимофеевны много наград – медали за выслугу всех трех степеней: за 10, 15, 20 лет, значок «Отличник милиции», значок классности, медаль «Ветеран труда» и многие награды Совета ветеранов МВД. Сегодня она рассказывает об особенностях паспортного дела в советские времена.

В милицию меня пригласил Зинатуллин

Я работала секретарем у председателя суда, в то время это была вольнонаемная должность. Было это давно, Осокин [Юрий Константинович – впоследствии председатель Ревдинского городского суда] в те годы как раз у нас стажировался. Суд и милиция тогда часто общались, на День милиции нас всегда приглашали в ресторан «Металлург», он в те годы казался шикарным…

Когда заочно окончила юридический институт, Михаил Иванович Зинатуллин, он начальником милиции был, пригласил меня на только что выделенную ставку в инспекцию исправительных работ – работали с условно осужденными. Зарплата там была побольше, перспектива получения жилья, опять же, была, и я согласилась.

Начальником паспортного стола в те годы был Иван Петрович Струганов, участник войны, ленинградец. Его семью сюда эвакуировали, он к ним после службы вернулся…

Когда Ивану Петровичу надо было идти на пенсию, начали стажировать преемников. Одного, другого, третьего. Одна женщина, грузинка, уже готовым специалистом была, но вышла замуж и уехала из Ревды. Другой претендент – Алябьев, показался начальству ненадежным, мог что-нибудь с паспортами нахимичить, а это же – до тюрьмы! Это сейчас паспорта в переходах продают и ничего, а тогда бланк паспорта потерять – серьезнейшее преступление. За время моей службы в трех начальников райотделов в Свердловске посадили за незаконную выдачу документов. Нам на совещаниях об этом сообщали. Очень строго тогда было, а люди были добросовестными...

Почерк у меня был хороший, с бумагами – всегда порядок, и Зинатуллин предложил мне поработать начальником паспортного стола – паспортно-визовая служба появилась намного позже. Я согласилась. Так 20 лет и работала.

Когда выслугу выработала – сразу ушла на пенсию. В те годы стала процветать токсикомания, а у меня сын был подростком, хотелось уделять ему больше времени, чтобы не болтался на улице. Мы, хоть и были приписаны к паспортному столу, в выходные по очереди шли в наряд в дежурную часть. Допустим, когда вызовов много, все по адресам разъедутся, мы, помощники, в части остаемся. Звонки и посетителей принимаем. Помню, детей, когда были маленькие, на дежурства с собой брала...

Почерк и ответственность – обязательны

У меня все женщины были ответственные. Мы друг другу полностью доверяли. Уже после моего ухода как-то пропал журнал учета паспортов, долго его искали, комиссия из Екатеринбурга приезжала. Потом, через месяц, всё-таки этот журнал нашли – он за батарею завалился.

За все время моей работы никаких серьезных происшествий не было, а вот нагрузка большая была. Дважды за время моей работы паспорта меняли. Паспортистки заполняли до 200 бланков в день. Писали до того, что руки сводило. Заполняли паспорта спецчернилами – быстро сохнущей тушью. Они нигде не продавались, их нам доставляли централизованно. Дежурная машина ездила на склад в Свердловск.

Пока фамилию, имя, отчество на первой странице заполняешь, перо высохло. Писали даже не авторучками, обычной перьевой ручкой-палочкой, перо обычное, без шишечки. Их в магазинах было навалом.

Засохнет перо – его лезвием очистишь, и дальше. А когда работы много было, девочки мои приспособились. Были такие резиновые губочки в подставочке, для того, чтобы руки смачивать, когда деньги в пачке пересчитываешь. Мы их купили. Подсохнет перышко – его пару-тройку раз в эту губку влажную воткнешь, и дальше.

Нас работало всего четверо, поэтому на период обмена по решению исполкома нам выделяли помощниц – разнарядка была по предприятиям: кто-то на полгода людей давал, крупные заводы, такие как СУМЗ и ОЦМ – на год. Обязательным условием подбора помощниц были грамотность и хороший почерк. Обычно к нам присылали молодых женщин. Не все они, конечно, могли паспорта заполнять, это делали наши паспортисты. А те помогали обрезать и клеить фотографии, вносили информацию в журналы – бланки строгой отчетности были, информацию заносили аж в три журнала.

У помощниц не всегда был каллиграфический почерк, но обязательно понятный. А паспортистки при письме должны были соблюдать все нажимы – буквы были как в прописях, красиво паспорта писали.

Бывали и ошибки, куда без этого

Порчи документов были, но не так и много. За месяц два-три бланка. Специальный журнал был, туда номер списанного паспорта заносился, дата комиссионного уничтожения документа.

Копили испорченные бланки по полгода и больше, по одному-два не уничтожали. Накопится стопочка, пригласим своих же сотрудников – каждый раз создавали комиссию, все в документах расписывались.

Уничтожали документы обычно в огне. В те годы на всех предприятиях были котельные, звонили, договаривались, везли комиссионные паспорта и сжигали их, прямо в топку при нас их рабочие закидывали: на лопату и в огонь, а мы наблюдаем.

Пустые и заполненные бланки паспортов, журналы хранились в сейфе. Его мы опечатывали, даже когда на обед уходили. Специальная печать для этого была – штемпель, веревочки обыкновенным пластилином скрепляли вместо сургуча.

Для посетителей в паспортном столе была огромная приемная. Столы стояли, на них под стеклом – образцы заполнения бланков. Люди приходили. Мы давали им нужные бланки, показывали, где садиться.

Основная работа была по прописке-выписке. В каждом ЖКО были паспортистки – по две, по три, они заполняли бланки, приходили к нам в определённые часы, через день-два они забирали готовые паспорта. Бывали периоды, когда бланков паспортов не было. Накапливалась работа, потом расхлебывали.

В массовый обмен работали по выходным – каждую субботу, и в воскресенье выходили в период обмена, чтобы люди с работы не отпрашивались. Сейчас большой коллектив. А мы вчетвером были, работали в выходные по очереди.

Колхозники жили, как крепостные

Загранпаспорта мы не делали, надо было ехать в Свердловск, в управление. Тогда за границу ездили немного, это сейчас – вал. Зато в стране была погранзона – это 100-километровая полоса вдоль всей границы. Чтобы на эту территорию въехать, нужны были специальные пропуска. Бланки были нумерованные, на гербовой бумаге. Людям, которые хотели поехать к родственникам, присылали вызов, они с ним шли к нам. Мы людей проверяли и только потом оформляли пропуск – судимым в погранзону выезжать не разрешалось.

Наверное, не многие знают, что раньше у нас существовали не паспортизированные местности, колхозники жили как крепостные, документов у них не было. Оформлять документы таким гражданам категорически воспрещалось, был специальный приказ. Да и им никаких документов, необходимых для оформления паспорта, в колхозе не выдавали. Помню, я еще была маленькая, дядя семью тети правдами-неправдами с Поволжья перевозил. Их в колхозе загружали работой так, что ни времени, ни сил на подсобное хозяйство не оставалось. Хлеба, что на трудодни выдавали, только до Нового года хватало. Приехали к нам, привезли свой хлеб – лепешки с лебедой. Картошку от нас везли…

Первый компьютер

В случае утери паспорта человеку выдавали новый, если он обращался с заявлением по утере паспорта. Если он проживал в другой местности, делали запросы туда. На жителей нашего города тоже компроматериалы искали. Если ничего не находили, выдавали новый документ. На период проверки выдавался временный паспорт – бумажка с печатью. Проверка – это время, а человеку надо было жить и работать.

Были случаи, когда у людей было и по два паспорта. Всякие были дельцы. Иногда выявляли таких, но случайно, ведь к человеку с обыском домой не придешь.

Если находились паспорта, не нами выданные, мы направляли запросы и по месту прописки, и по месту получения паспорта. Факсов тогда не было, всё по почте, поэтому процесс проверок затягивался.

Первый компьютер появился в ОВД уже после моего ухода на пенсию. Туда заносили не только данные из наших журналов, но и всю информацию по ОВД. Это сейчас заходишь – у каждого на рабочем столе компьютер. А раньше все делал один специалист. Женщину-компьюртерщицу для этого приняли, она позже стала начальником паспортного стола, а недавно на пенсию вышла.

Наш Совет ветеранов хорошо работает, мы общаемся, про нас не забывают, мы в курсе сегодняшних дел. Иногда поражаешься, настолько сегодняшняя работа паспортно-визовой службы отличатся от нашей. Каллиграфический почерк уже не обязателен, но добросовестность и ответственность – так же нужны.

Особенности советского паспорта

В документе прописывались фамилия гражданина, его имя, отчество, дата, место рождения. Личные данные дублировались на двух языках: русском и республиканском, Информационный текст внутри паспорта печатался на языках республик. Все данные вносились от руки. Обязательно фиксировались национальность, семейное положение, адрес прописки, данные о воинской обязанности.

Советский паспорт заполучил обложку красного цвета в 1972 году. Паспорт моряка был похож на обычный. Общегражданский заграничный паспорт был коричневого цвета, служебный – синего, дипломатический – зеленого.

Без паспортов до 1976 года оставалось сельское население. Колхозники были «приписаны» к месту жительства, покидать колхоз разрешалось только на 30 дней.

В 1974 году началась полная паспортизация всех граждан, достигших шестнадцати лет, в том числе и жителям сельской местности. Новая фотография вклеивалась в 25 и в 45 лет. Ушли в прошлое паспорта, чьи буквенно-цифровые коды означали, что человек сидел в лагерях, был в плену или в оккупации.

Шпионские бланки выдавала нержавейка

Известный случаи, когда поддельные документы выдавала… скрепка. Паспорта шпионов даже при идеальной подделке качества бумаги и полном соответствии в оформлении страниц, отличались скрепками из нержавейки. Советские паспорта скреплялись обычными, они оставляли следы ржавчины.

Наталья РАКИНА