15 января Следственный комитет России отметил своего рода «день независимости» — семь лет назад он начал работать как отдельная структура. Это стало поводом внести в календарь еще одну дату — День образования Следственного комитета РФ. О своей профессии нам рассказал старший следователь следственного отдела по городу Ревда СУ СК РФ по Свердловской области, капитан юстиции Александр Рудь. Он как раз начал свою карьеру семь лет назад.

Люди и бумаги

— Почему вы решили стать именно следователем?

— Мысль о том, что я стану следователем, появилась с момента поступления в высшее учебное заведение и формировалась на протяжении всей учёбы. Тут любой юрист начинает задумываться, что ему интересней — гражданско-правовая сфера или, допустим, уголовно-правовая (отраслей очень много). Мне стали более интересны именно такие дисциплины, как уголовное право, криминалистика, криминология, судебная экспертиза и так далее. Все свои курсовые работы и диплом тоже я приближал к этим предметам.

— Вы могли ведь стать и криминалистом.

— Когда я проходил преддипломную практику в прокуратуре Ревды, я столкнулся с сотрудниками Следственного комитета (тогда ещё при прокуратуре), все находились в одном здании. Тогда-то я и обратил внимание на работу следователей. При общении со следователями я узнал, что в комитете имелся институт общественных помощников. Туда привлекались лица, заканчивающие юридические вузы, эту работу не оплачивали, но у тебя было больше возможностей стать следователем. За полгода до диплома я стал общественным помощником.

— Это вам и помогло окончательно убедиться в желании стать следователем?

— Да. Мне это очень понравилось. Я был закреплен за одним конкретным следователем, мы выезжали на все места происшествий, я учился составлять необходимые документы. Тогда я и пришёл к выводу, что именно эта работа мне интересна. После института некоторое время я продолжал работать там и состоял в резерве, после чего был направлен в Нижнесергинский межрайонный следственный отдел.

— К сожалению, бытует мнение, что следователь не выходит из кабинета и только и делает, что перекладывает бумажки. Давайте развеем этот миф, расскажите немного о своей работе.

— Да, есть такое. Вообще, наша работа требует моральных и физических затрат. Да, действительно, большая часть работы — бумажная. Но это не просто перекладывание, а это правильное составление и оформление, полный подробный анализ. А вторая часть работы — это полное взаимодействие с людьми, выезды на места происшествия, производство следственных действий, проверки показаний, очные ставки, допросы, работа в СИЗО, в других городах и так далее. Так что, это всё ошибочное мнение о следственной работе.

— Что для вас сложнее — взаимодействие с людьми или составление документов?

— Я не делю, это всё одно целое, всё взаимосвязано. Все бумаги мы составляем в ходе нашей работы. Например, процесс допроса обвиняемого сопровождается документированием. Я не сижу перед обвиняемым и просто разговариваю. Любое своё действие я оформляю документально. То есть, если это допрос или очная ставка или же ознакомление с экспертизами, всё это будет запротоколировано.

Каждое решение — судьбоносное

— Каким должен быть следователь?

— Отчасти психологом. Если не будет знания азов психологии, ему просто будет сложно работать. Но скажу так: следователем не рождаются, им становятся. Все навыки приходят с опытом. Следователь постоянно всесторонне развивается. С рождением и воспитанием приходят определенные задатки, а потом уже в силу профессии развиваются определённые свои качества — усидчивость, скрупулезность, интуиция и всесторонность. Не нужно быть ограниченным человеком, следователь должен смотреть широко. Он не должен ограничиваться показаниями, которые даёт только один человек, и брать их за догму.

— Что самое главное в расследовании дела?

— Фундамент каждого дела — доследственная проверка. Не всегда возбуждается сразу уголовное дело. То есть поступает сообщение о происшествии, которое формально содержит признаки преступления. Мы начинаем проверку, в ходе которой опрашиваем людей (берём объяснения), запрашиваем нужные справки и назначаем экспертизы. По результатам данной проверки мы принимаем одно из решений — либо возбудить уголовное дело, либо отказать в возбуждении, либо передать в другой правоохранительный орган, если это не наша подследственность. А вот если уже возбудили уголовное дело, тут уже начинается его планирование. Каждое дело я могу сравнить со строительством дома: как у дома, так и у дела должен быть прочный фундамент. Есть дела, в которых сразу всё ясно, налицо следы преступления. Как правило, по убийству сразу возбуждается уголовное дело. А есть такие, где без детальной доследственной проверки невозможно сказать — преступление ли это. Вообще, решение о возбуждении уголовного дела — это ответственный процессуальный шаг, потому что большинство уголовных дел возбуждается не по факту, а в отношении конкретного лица, с этого момента идёт привлечение его к ответственности. Ты отвечаешь за это, это судьбоносное решение.

— Следственный комитет ведь расследует не только убийства. Какие дела вы ещё ведете?

— Экономические, коррупционные, имущественные преступления, тяжкие, особо тяжкие преступления против несовершеннолетних лиц и совершенные несовершеннолетними. У всех методики расследования разные. Например, бытовое преступление, когда всё очевидно — сидели три товарища, в ходе конфликта, один взял нож, убил другого, третий свидетель. Вызвали полицию. Тут всё очевидно — дело расследуется посредством допроса свидетеля, подозреваемого (впоследствии обвиняемого), осмотра места преступления, трупа. Минимальный набор следственных действий. В имущественных и экономических делах немного по-другому: основное — показания потерпевшего, оценка ущерба, показания обвиняемого. И следственные действия совершенно другие — тут возможна одна экспертиза, но она может делаться полгода, ведь это в первую очередь проверка всех документов, привлечение различных специалистов — бухгалтеров, экономистов.

Стараюсь понять каждого

— Вспомните самое сложное или необычное дело, которое вам приходилось расследовать.

— Я их разделить не могу. Все по-своему сложные или же простые. Одинаковых дел точно не существует, каждое из них самое необычное.

— Я помню, вами было раскрыто убийство по пачке сигарет…

— Там всё было просто логично. Возле трупа была найдена пачка сигарет «Прима». Было установлено, что наш потерпевший, незадолго до этого приобрел их три, в киоске неподалёку. Когда стали отрабатывать близлежащий жилой сектор, там мы первым делом проверили всех ранее судимых за аналогичные преступления. Один из них, Бельков, привлек наше внимание. Когда начали с ним беседовать, он начал путаться в объяснениях. После этого было решено провести у него обыск. Там была найдена пачка «Примы», в то время как в пепельнице были окурки других сигарет, с фильтром. Мы сравнили номера акцизов на всех пачках (в блоке на каждой пачке идет последовательность по цифрам), они совпали, эти пачки имели разницу в оду цифру.

— Я много раз слышала, что преступник, поняв, что все известно, начинает активно сотрудничать со следствием и поэтому в деле появляются смягчающие обстоятельства, что влияет на приговор суда. Часто ли из-за этого потерпевшие вам задают вопросы?

— Да. Часто приходят и говорят: «Почему вы указали смягчающие обстоятельства? Ведь он убил нашего родственника». А я обязан при направлении дела в суд учитывать как смягчающие, так и отягчающие обстоятельства. Я могу понять потерпевших, но игнорировать закон мы не имеем права.

— Тяжело, наверное, общаться с потерпевшими?

— Тут нужно понимать. Бывает, они конфликтно настроены сразу, почему-то полагают, что «никто ничего не делает», а если делает, то «не так». Мы — следователи, всегда открыты для диалога, взаимодействуем с потерпевшей стороной. Никто никогда ничьих прав не нарушает, мы наоборот готовы к восприятию информации, только это не должно быть в форме «нападения» на следователя. Мы всегда активно защищаем права потерпевших. Иногда они спрашивают, нужен ли им адвокат, это право каждого, но собственно именно мы и защищаем их. В любом случае, по-человечески, я стараюсь понять каждого из них.

— А как подозреваемые идут на контакт?

— Это совершенно другое, не как с потерпевшими. Конечно, существует насчёт этого много методик и рекомендаций, но тут всё индивидуально. Всё зависит от того, в каком преступлении его обвиняют, находится ли он под стражей или же на свободе. Также много зависит от позиции обвиняемого, то есть, если он осознаёт свою вину и сотрудничает, то тут проще устанавливается психологический контакт. Есть такие, которые не признают вину и не взаимодействуют, но в то же время не мешают следствию. А есть и такие, что пытаются не только мешать, но и влиять на свидетелей. Вообще, всё сугубо индивидуально.

Работа не костюм — в кабинете не оставишь

— Наши телеканалы переполнены фильмами и сериалами о следователях, некоторые искренне верят, что существует ФЭС, как в сериале «След». Как вы относитесь к таким фильмам?

— Я стараюсь не заострять на этом внимание. Большинство, что показывают, — это, конечно, просто сериал, красивая картинка, в жизни всё по-другому. Это моё субъективное мнение. Многие посредством этих фильмов получают искажённое представление о работе правоохранительных органов, они проецируют жизнь героев сериалов на нас.

— Вы уже рассказывали, что много работаете, иногда ночами. Как семья относится к вашей работе?

— Семья относится с пониманием. Привыкли. Это моя работа, которую я люблю. И это важно, что родные меня в этом поддерживают. Если ты не будешь испытывать удовольствие от работы, то нет смысла тогда этим заниматься. Что я понимаю под «удовольствием» — помог потерпевшим, защитил чьи-то права, доказал вину и привлёк виновного к ответственности. А если этого нет, тогда это уже не работа, а зарабатывание денег.

— Влияет ли работа на вашу личную жизнь?

— Нет. В быту я стараюсь абстрагироваться от работы. На работе я следователь, дома — муж, отец, в компании — друг. Конечно, профессиональная деформация существует, все эти задатки нельзя снять, как костюм, и оставить его в кабинете, а домой прийти в другом. Просто не нужно переносить работу на личную жизнь.

— Никогда не хотелось всё бросить?

— Нет. Мы можем работать круглыми сутками и можем по нескольку дней не спать. Бывает трудно, бывает очень трудно, но нет. Зачем тогда здесь работать, если допускать такие мысли. Сдаться проще всего, чем довести дело до конца.

Биография

Александр Рудь родился в Уссурийске (Приморский край) в 1988 году, в семье военнослужащих. В трёхлетнем возрасте по семейным обстоятельствам вместе с мамой переехал на её родину — в Ревду. Окончил школу №28, поступил в Уральскую государственную юридическую академию. После её окончания поступил на службу в Следственный комитет Российской федерации (2011 год). Как раз в то время, 15 января 2011 года, Следственный комитет был выделен в самостоятельное ведомство. Карьеру следователя Александр Рудь начал в Нижнесергинском районе, через два с половиной года он перевелся в Ревду — уже на должность старшего следователя.

Громкие дела, которые расследовал Александр Рудь за последний год:

Убийство в «Эскобаре»

Ночью 20 ноября 2016 года один из посетителей бара в ходе конфликта нанёс несколько ножевых ранений в грудь другому, ранения оказались смертельными.

Убийство таксистки

Двое жителей Нижнесергинского района, оба неоднократно судимые за грабежи и разбои, приехали в гости в Ревду. 30 апреля они сели в такси, водителем была 33-летняя ревдинка, назвали адрес: ул. Толстого 2. Когда машина заехала в лесной массив, один из преступников несколько раз выстрелил в таксистку — женщина погибла на месте. Тело преступники оставили в лесу, а машину угнали. Автомобиль был найден утром следующего дня на трассе «Пермь-Екатеринбург», в этот же день убийцы были задержаны.

Дело Шорина, совершившего за сутки два убийства

15 октября 2016 года Шорин, идя по улице, избил мужчину, чтобы отобрать телефон. Жена пострадавшего (она шла, чуть отставая) попыталась помочь мужу, после чего преступник нанёс ей несколько ножевых ранений в спину, женщина погибла на месте. А чуть ранее Шорин в ходе бытового конфликта избил своего приятеля, который от полученных телесных повреждений скончался в больнице.

Убийство супружеской пары в Дегтярске

5 ноября 2016 года один из местных жителей, ранее неоднократно судимый, пришёл в гости к другу. Когда спиртные напитки закончились, как и деньги, они пошли к соседке, чтобы взять в долг, она не отказала. Пока женщина ходила за деньгами, её муж выразил недовольство, что она дает им деньги. Преступника это разозлило, он взял нож и нанёс мужчине многочисленные ранения, затем женщине. Супруги скончалась на месте.

Убийство Михаила Едугина

56-летний Михаил Едугин вышел из дома днём 17 марта 2017 года и бесследно исчез. Следователям СКР удалось выяснить, что 46-летний ревдинец на почве конфликта на своей даче убил Едугина из огнестрельного оружия, расчленил тело и закопал в лесу в Полевском районе.

Убийство, совершённое Бельковым (преступника нашли по пачке сигарет)

Ночью 31 июля 2016 года Бельков находился в гостях у знакомого. В ходе конфликта нанёс множественные ранения отверткой 46-летнему мужчине, от которых тот скончался на месте. Очевидцев и свидетелей не было, но следователям удалось доказать причастность Белькова к убийству по найденной рядом с трупом пачке сигарет.

Убийство в саду «Автомобилист»

Утром 6 октября 2017 года екатеринбуржец на своем садовом участке в Ревде нанёс многочисленные телесные повреждения двум мужчинам. Приехавшим сотрудникам полиции он сообщил, что задержал незнакомцев. Следователям удалось установить обстоятельства дела — мужчина пригласил двух друзей к себе на дачу, на почве бытового конфликта нанёс телесные повреждения гвоздодёром сначала одному (мужчина погиб на месте), потом второму (его в тяжелом состоянии доставили в больницу).

Екатерина ГОРОДКО